Принято решение о частичном удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда с ГБУЗ ПК «Клиническая медико-санитарная часть № 1» и ГБУЗ ПК «Городская клиническая больница им. М.А. Тверье». Изданию LAW59.RU удалось узнать подробности дела.
В сентябре 2021 года на лечении в ГБУЗ ПК «Клиническая МСЧ № 1», которое в тот период времени специализировалось на лечении больных новой коронавирусной инфекции COVID-19, находилась пожилая пациентка. Сразу после выписки из больницы женщина потеряла сознание и на скорой помощи была доставлена в ГБУЗ ПК «ГКБ им. Тверье», где спустя несколько дней скончалась. Родственниками умершей были инициированы проверки, в частности в следственных органах по факту оказания ненадлежащей медицинской помощи медицинскими учреждениями. Согласно заключению экспертизы, проводимой в ходе проверки следственным комитетом, экспертная комиссия пришла к выводам о наличии нарушений, допущенных при диагностике и лечении пациентки. Однако, экспертами отмечено, что указанные дефекты не оказали значимого влияния на течение заболевания, поскольку после диагностирования новой коронавирусной инфекции тактика лечения была правильной.
Рассматривая иск о компенсации морального вреда, суд посчитал доказанным факт ненадлежащего оказания медицинской помощи. Такие нарушения, как преждевременная выписка больной из «КМСЧ №1» без учета общего состояния пациентки, а также не принятие врачами медучреждений во внимание наличие у нее сопутствующих хронических заболеваний, имеющих значение при определении клинической картины и выборе плана лечения, суд оценил, как существенные. В свою очередь ответчики не представили суду достаточных и достоверных доказательств, подтверждающих тот факт, что лечащими врачами были предприняты все необходимые и возможные меры для своевременного и квалифицированного обследования, проведения лечебных мероприятий с целью исключения диагнозов со схожей картиной симптоматики и предотвращения дальнейшего неблагоприятного исхода, а также не представлено доказательств отсутствия у медицинских учреждений возможности оказать такую медицинскую помощь.
С учетом того, что прямая причинно-следственная связь между допущенными нарушениями при оказании медицинской помощи и наступлением смерти не доказана, суд взыскал с ответчиков в пользу каждого истца, двух дочерей и внучки умершей, компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.
Решение суда в законную силу не вступило.
